Жлобин – город железнодорожников, металлургов, представителей других профессий. Среди них – немало талантливых людей, творческих личностей, патриотов земли нашей и Отечества. Сегодня наш рассказ – о Евгении Пекарском, удивительном человеке, который прошел дорогами войны, а в мирное время трудился машинистом локомотивного депо Жлобин, был депутатом Верховного Совета СССР.

Поезда для Евгения Анатольевича – дело семейное. Дед Евгения Мартын Пекарский был машинистом первого класса. Давно это было, еще в царское время. Тогда семья Мартына – родоначальника семейной династии машинистов Пекарских – жила в Литве. Сын Мартына Анатолий в двадцатые годы переехал в белорусский город Жлобин, где некоторое время работал в локомотивном депо мастером. В 1924 году в его семье родился Евгений. А через 8 лет мастера Пекарского перевели в Осиповичское паровозное депо и дали служебную квартиру.

Это было время массовых сталинских репрессий. Не обошла беда и семью Пекарских: в 1937-м по сфабрикованному обвинению отца арестовали. Пришить ярлык «враг народа» человеку с литовскими корнями ничего не стоило. Глава семейства попал в калужскую тюрьму, где был расстрелян. Реабилитировали его в 1953-м… После ареста Анатолия Мартыновича его жену с детьми вышвырнули на улицу. Хватили лиха, мыкались по чужим углам, как-то выживали…

Когда началась Великая Отечественная, семья Пекарских была эвакуирована на Урал, в Свердловскую область. Евгений вместе с мамой, двумя сестрами и тетей оказался в городке Ирбите. До войны мальчишка окончил 8 классов и в эвакуации начал работать на железной дороге. Первые его профессии – сцепщик вагонов и стрелочник.

Несмотря на неимоверные трудности, работа на железной дороге пареньку понравилась. Грело душу то, что и он своим трудом приносит пользу. Вместе с тем Евгений горел желанием попасть на фронт и с оружием в руках воевать против ненавистного врага. И вот долгожданный призыв в армию. Это было в 1942 году, но сразу на фронт Евгений не попал. Его отправили в Омское артиллерийское училище, где скоростным методом обучили на командира орудия.

Оставил «автограф» на Рейхстаге

Дорогами войны Евгений Пекарский прошел до самого Берлина. В памяти фронтовика было много ярких военных эпизодов. На линии Орша – Могилев его артиллерийская часть расположилась напротив Горок. В одном из боев немецкий танк изувечил орудие Евгения, а сам он получил тяжелое ранение в голову и был эвакуирован в госпиталь. Волею судьбы боец попал в Калугу. Это был тот самый город, где в тюрьме расстреляли ни в чем не повинного его отца. Поэтому на Евгения Калуга навевала горькие воспоминания, от которых на глазах выступали слезы. Вместе с тем юноша понимал, что с отцом не по-человечески поступила не Родина, а те, кто, обладая властью, поверил в свою исключительность и вседозволенность и вершил судьбами людей. Обижаться на святое – свою Родину – Пекарский не мог, он беззаветно служил ей и проливал за нее кровь в боях…

После лечения в госпитале Евгений попал в 102-й запасной полк, который находился под Могилевом. Как-то бойцы заговорили о том, что капитан подбирает кандидатов в полковую разведку. Попасть в разведчики – мечта многих, но это было не так-то просто… Бойцы выстроились в шеренгу, капитан скользнул взглядом по Евгению и пошел дальше. Но, сделав несколько шагов, резко остановился и всем корпусом повернулся к старшему сержанту.

– Сколько сидел и за что?

– Да нисколько я не сидел!

– Ну ладно. Пойдешь в разведку!

О своей первой вылазке Евгений Анатольевич долгое время не мог забыть и рассказывал о ней с улыбкой:

– Подползли мы ночью к траншее врага. Лежим на бруствере, прислушиваемся. Тихо все, только иногда порывы ветра сбрасывают снежок с деревьев. От наших белых маскхалатов темный бруствер стал светлым. Немцу это показалось подозрительным, и он швырнул гранату. Одного нашего разведчика ранило, и он, не удержавшись от боли, застонал. Немцы начали палить. Наши ребята отползают от бруствера и тащат раненого за собой. У разведчиков есть святое правило: сколько ушло на задание, столько должно и вернуться – живыми или мертвыми.

Ну а меня как будто бы кто-то толкнул в спину: мол, давай, Женя, действуй!

Перемахнул я через бруствер и приземлился не на дно траншеи, а на плечи немца. Вот это был трюк! А тот согнулся подо мною в три погибели и заскулил от страха. Что-то начал лепетать – скорее всего, просил не убивать. Схватил я его, тряхнул изо всей силы и сказал: «Зачем мне тебя убивать? Ты мне нужен живым!» Добытый «язык» оказался чехом. Я ткнул его автоматом в бок: мол, показывай, как незаметно можно выбраться из траншеи. И это он понял и вывел меня в поле. А там мы ползли до тех пор, пока не наткнулись на телефонный провод. Сунул я провод своему противнику в руки и стволом автомата показал: вперед! Он подчинился, и по проводу с «языком» я пришел к своим.

Так получилось, что уже в первой вылазке Евгений проявил смелость и находчивость и взял своего первого «языка». За это разведчик был награжден медалью «За отвагу». В дальнейшем грудь отважного бойца украсят и другие награды, среди которых появится «Отличный разведчик». Кстати, этот знак – признание заслуг и качеств разведчика и весьма почитаемая награда в отважной братии. Пекарский был удостоен и ордена Красной Звезды за взятие важной птицы – немецкого офицера, который попался ему в руки под Варшавой.

Евгений Анатольевич фронтовыми дорогами, участвуя в боях и сражениях, прошел Латвию, Литву, Польшу. Он был среди тех, кто участвовал и в штурме Бранденбургских ворот.

– Бои за Берлин были очень тяжелыми, – вспоминал фронтовик. – Смертельная опасность поджидала нас на каждом шагу. Фашистские вояки не отступали. Их приходилось буквально выкуривать с чердаков, из подвалов, жилых зданий, со станций метро. Из разведчиков, саперов, связистов создавались штурмовые группы. При штурме Берлина полегло много бойцов…

Белорусский паренек Евгений Пекарский хотел посмотреть на логово фашистского зверя и главаря. Это был тот самый исторический момент, когда наши воины-победители оставляли свои «автографы» на закопченных колоннах и стенах Рейхстага. Когда представилась возможность это сделать, Евгений поднял кусочек красного кирпича с подножия громадного здания и расписался на его колонне. Наши воины ликовали! Они переживали незабываемые моменты истины, радости и огромного человеческого счастья.

Евгений Анатольевич не мог об этом спокойно говорить – его голос дрогнул, в глазах стояли слезы. Справившись с волнением, он сказал, что для него и других фронтовиков самой большой наградой были не ордена и медали, а то, что удалось победить врага и выжить вопреки всем испытаниям.

Мирная жизнь прекрасна!

После победы Пекарский не сразу поехал в родные края. Он еще целых два года служил в составе наших войск в Германии. А когда наконец вернулся в Осиповичи, его радости и радости мамы и сестренок не было предела. Вчерашний боец и фронтовик, он не привык сидеть без дела, его руки соскучились по мирному труду. Недолго думая, Евгений отправился в локомотивное депо, где ему предложили работу кочегара. Реальность оказалась более приземленной, чем мечты фронтовика, который видел себя машинистом, ведущим состав по стальной магистрали. Но уже буквально через несколько месяцев он работал помощником машиниста.

Как человек пытливой мысли, стремящийся все пощупать собственными руками и до всего дойти своим умом, Пекарский понимал: ему необходимо учиться. Он уехал в город Щорс, где в течение года обучался в железнодорожной школе машинистов. Здесь, в Украине, встретил хорошую девушку Нину, с которой они пошли по жизни, вырастили прекрасного сына Владимира.

Евгений Анатольевич с полной отдачей сил и энергии трудился в местном депо помощником машиниста, был в числе лучших работников. Естественно, думал и о профессиональном росте. Как-то поинтересовался у начальника депо, почему не назначают его машинистом. Ответ ранил фронтовика в самое сердце: мы не можем доверить реверс сыну врага народа. Вот и весь сказ. Оказывается, для начальства его боевые заслуги и то, что он был ранен в бою, на войне вступил в партию, верой и правдой служил Отечеству, не в счет. Горько было на сердце и обидно.

Не мог Евгений Анатольевич просто так переступить через несправедливость и унижение. Война научила его ценить честь и достоинство. Как истинный патриот и человек, легкий на подъем, Пекарский откликнулся на призыв осваивать целину и в 1952 году уехал с семьей в Кустанай. Хлеб он не сеял и не убирал, но водил грузовые составы с зерном. Так что и его вклад в грандиозной работе имеется.

После целины вернулся с семьей в родной Жлобин, устроился в депо и стал водить тяжеловозы. Евгений Анатольевич всегда был в гуще дел коллектива, брался за самую тяжелую и ответственную работу, где требовались сноровка, знания и мастерство. Он сам просил прицепить побольше вагонов и отдавался любимой работе всем сердцем и душой. Машинист Пекарский искренне радовался, когда слышал, как за его спиной грохочут по меньшей мере 50 вагонов и несут груз под 5 тысяч тонн. А когда перешли на тепловозную тягу, то и вдвое больше.

Уйдя на пенсию, Евгений Анатольевич 13 лет ухаживал за парализованной женой, нес свой тяжелый крест достойно, не поддаваясь ни отчаянию, ни унынию. В прошлом году его не стало. Помнится, во время нашей беседы почетный железнодорожник Евгений Пекарский сказал:

– Вот мы здесь с вами говорим о жизни. Она действительно прекрасна, хотя и пришлось в ней многое вынести. Но мне за свою жизнь не стыдно. А уйду – частичка меня останется в моих потомках. Любил и люблю свой народ и Отечество родное. Никого и никогда не предавал даже в мыслях и всегда старался быть человеком. А это, как говорил маршал Георгий Жуков, главное для любой жизни.

Сейчас, накануне Дня Победы, в воздухе далеко разносится пьянящий запах цветущих садов, радует пение птиц. По утрам спешат на работу и труженики локомотивного депо Жлобин, где когда-то верой и правдой служил Евгений Пекарский. Жизнь продолжается, а память о ветеране, фронтовике и машинисте его коллеги свято хранят в своих сердцах.

Валентина ШИНКЕВИЧ, «ТБ»